خلاصة:
В статье говорится о функции юмора в прозе Достоевского. Юмор способен
соединять высокое и низкое. Это качество юмора полностью раскрывается в
текстах великого русского писателя. Шутка способна открыть перед читателем
целые содержательные шурфы во взаимодействии персонажей. Такую функцию
исполняют многочисленные словесные алогизмы генерала Иволгина, капитана
Лебядкина, госпожи Хохлаковой. Смешное открывает разрывы между тем, что
персонаж мнит о себе, и тем, что он представляет из себя. Одновременно юмор у
Достоевского может выполнять и другую функцию – приоткрывать за смешным и
ничтожным значительное, ценное содержание. Смешное способствует
достижению визуализации образов, создаваемых Достоевским. Смешное,
неожиданно высвечивающееся в образах Версилова и Ставрогина, придает им
неожиданную наглядность. Персонажи романа «Идиот», находящие смешным
князя Мышкина, придают читательскому взгляду на происходящее в романе
особую проницательность – действие видится многоаспектным, не комическим, а
трагическим. Смех оказывается необходимой краской в палитре Достоевского,
способствующей созданию писателем рельефной и многокрасочной картины мира.
The author explores the function of humor in the prose of Dostoevsky. Заменить
Humor is capable of combining grand and minor. A joke may reveal to the reader whole
shafts of content. This function is carried out by a multitude of verbal alogisms of
general Ivolgin, captain Lebyadkin and Madame Khokhlakov. Humor in Dostoevsky
may serve to uncover a valuable content behind the funny and the negligible. The funny
helps to reach a visualization of the characters created by the writer. The funny, which
unexpectedly flashes in Versilov and Stavrogin, gives them sudden visibility. The
characters of the novel The Idiot, who find Prince Myshkin funny, ascribe to the reader’s
view a special keenness, not at all comical, but tragic. Laughter in the gamut of
Dostoevsky transpires as an essential color – one aiding him in his creation of the vibrant
and multicolored picture of the world.
ملخص الجهاز:
Множественность форм смешного общеизвестна: например, есть ли что-то более противоположное друг другу, чем юмор и ирония?
В смысловом отношении это очень перспективно, так как шутка способна открыть перед читателем целые содержательные шурфы во взаимодействии персонажей, во взаимоотношениях автора и героев.
Мы не утверждаем, что это так у Достоевского (имеем в виду именно эротический аспект), но визуальность, декоративность юмора, его способность выводить на поверхность повествования внутренние пласты личности, дополнительно визуализировать личность, делать ее рельефнее, заметнее, ее внутренние состояния – очевиднее, думается, вещь очень существенная для понимания творчества писателя.
Подобные выводы (о многообразных контрастах, лежащих в основе смешного) мы можем сделать, анализируя реплики и поведение не только капитана Лебядкина, но и Лебедева и Келлера, в особенности – генерала Иволгина («Идиот»), Стебелькова («Подросток»), госпожи Хохлаковой («Братья Карамазовы»).
Поэтические претензии Лебядкина в «Бесах» (и вся его роль влюбленного), «швейцарский» взгляд на жизнь – так Келлер формулирует жизненные принципы князя Мышкина в «Идиоте»… все это, выглядя абракадаброй, имеет свойство строго и точно показывать суть личности персонажа.
Но в случае Достоевского это противоречие может быть двояким.
Вариативность этих взаимоотношений так огромна, что Лебедев, видящий Иволгина насквозь, называет его не только «гениальным», но и «честнейшим».
В. Пропп говорит о природе смешного так: «…с людьми происходит нечто неприятное, чего они не ждали и что нарушает мирное течение их жизни.
Так, все в натуре Версилова или Ставрогина, в том числе в их внешности, противоречит самому понятию смешного, однако же смешное присутствует как бы за кадром их личностей, за видимым планом.
Смех Достоевского – одна из тайн его мира, где трагическое и комическое встречаются, сосуществуют, делают друг друга рельефней и видней.